Дом Харрисов

*Даже не поверила сразу, что старик отказался от своей затеи, когда погасил зажигалку, ей все еще казалось, что сейчас случится необратимое. Случится, это случится, это неотвратимо, это Галаад... Аманда рыдала так надрывно и затравленно, у нее заболел живот от натуги, покраснело лицо, распухли глаза, что с животным ужасом смотрели на то, как Логан захлебывался в бензине. Это моя вина!!! Моя вина... Ей стало так душно, сердце забилось как сумасшедшее, рыдания сорвались совсем надрывными, когда поняла - этого не будет. Он не убьет Логана! Он не сожжет его!!! Он не будет так мучиться... Он... Через слезы не видела лицо смрадного старика, что выплевал ей свои слова о том, что Маркова - истинная спасительница. У нее так заболела голова, ей было так смертельно страшно, как не было очень давно. Было ли вообще? Было так страшно, когда петля затянулась на нее горле? Слезы лились потоком, она утирала лицо грязными руками, пачкаясь о землю, растирала грядь по лицу, едва сидя*

- Спасибо... Спасибо, Командор... Спасибо... *больно, опустошенно, унизительно. Чувство собственной вины, звучавшей голосом Харриса в ее голове сводило с ума, она не чувствовала тела, сгорая в этом пекле на земле. Старик чуть не убил Логана, чуть не погубил его таким страшным образом - из-за нее!!! Это все из-за нее!!! Потому что он пожалел ее, потому что проникся, потому что подверг себя опасности, будучи рядом с ней и... *

- Нет... Нет,нет, нет... Нет!!! *лихорадочно завопила, когда один из Хранителей схватил ее и повлок к выходу. Он прогнал ее, но он оставил Логана. И когда увидела в дверях, что один из этих мразей приблизился к тому и ударил ее возлюбленного в живот, Аманда закричала, забилась в истерике снова, попыталась вырваться, но дверь захлопнулась перед ее носом, а потом ее отволокли в дом.
Она рыдала, рыдала, рыдала так сильно, что ее начинало тошнить, живот скрутило спазмами, руки и ноги судорожно тряслись, бились в бессмысленной попытке вырваться, пока Хранитель волок ее в дом, втащил по лестнице вверх и швырнул ее в комнату на кровать, а потом запер дверь.
Аманда свалилась лицом в подушку, как будто свалилась с высотки на землю, такое же чувство полной уничтоженности, разбитости, сумасшествия взорвало ее. Она зарыдала взахлеб, она тут же свалилась с кровати, на трясущихся ногах подорвавшись к двери, дернула ее на себя и с ревом безысходности поняла, что ее заперли. Тут же бросилась к окну, что было наглухо заперто, прижалась лицом к стеклу, царапала его ногтями, неотрывно смотрела на оранжерею, где Логан... Где Логана сейчас били. С ним делали страшное, его мучили, его ранили, его избивали из-за нее... Из-за нее!!!

Харрис пишет:

Стерва... Сучка, похотливая блудница...  Грязная шлюха... Богомерзкая... развратница...

Она свалилась на колени от бессилия, не переставая рыдать, уткнулась лицом в подоконник, схватившись за него так больно, что побелели пальцы. Аманда зарыдала, заревела, завопила, принявшись долбить руками по подоконнику снова, снова и снова. Шарахнулась назад, рухнула на пол, впилась ладонями в собственное лицо и закричала, душа себя, заглушая.
Ей казалось, она умрет сейчас, умрет от разрыва сердца, то болело так сильно, что ей казалось, она умрет сейчас точно. Ее дыхание было прерывистым, она хрипела, раскачиваясь на полу, нос больше не дышал, а все внутри давило так, будто ее запихали в тиски. Нервный срыв накрыл так тяжело, что она не могла успокоиться, не могла взять себя в руки, пока Логана... Пока его там мучают!!! Пожалуйста, пожалуйста, только не умирай!!! Пожалуйста, не дай им тебя убить, пожалуйста, я не смогу без тебя!!! Противоречивые мысли убивали тоже. Мы не должны были быть вместе!!! Я не имела права так подставить тебя!!! Я никогда не должна была подвергать тебя такой опасности!!! И новые мысли. Отсюда нет выхода... Отсюда никогда не выбраться!!! Здесь нет спасения!!! Отсюда нет спасения!!! И дальше. Я хочу умереть!!! Господи, забери меня поскорее, пожалуйста!!! Боже мой...
Ами свалилась на бок, скрутившись клубком и рыдала, всхлипывая и содрогаясь так сильно, катаясь по полу как подстреленное животное. Какая она глупая, как она могла поверить в то, что здесь еще могли оставаться шансы жить как человеку? Ей жить? Ему? Им не жить здесь так!!! Больше ничего не будет в их жизни... Ее будут мучать до конца ее дней... Она будет служанкой, а Логан будет жить... Картина в памяти того, как он стоял под зажигалкой ублюдка заставляла выть, так жалобно и отчаянно. Это моя вина... Моя вина. Моя...*

*Прошло две недели. Две недели полного заточения, две недели кромешной тишины, две недели... Одиночества, страха и боли. Аманда сидела на полу у окна, положив голову на подоконник, выглядывая в небольшую щель, что позволялась ей в качестве связи с внешним миром в этом замечательном месте под названием Галаад. Прошло две недели... С тех пор, как Харрис вернулся и попытался  избавить их с Логаном от грехов и мучений, что одолели их запятнанные Дьяволом души. Ей досталось меньше... Несколько нервных срывов, полная бессонница, страшные боли в животе, панические атаки... Она каждый день сидела у окна, одержимо ища взглядом того, за кого испугалась так сильно, что не могла ни спать, ни есть, пока не заметила в окошко то, что Тильда и Микаэлла периодически относили в пристройку еду, а значит... Логан был жив. Он был жив!!! Харрис не убил его, он оставил его в живых, он позволил тому оставаться здесь дальше. Боялась, переживала, плакала, мучилась... Представляя как ему сейчас было плохо, больно, невыносимо. Воображение рисовало страшные картины того, как Хранители избивали Логана, редкие ночные кошмары возвращали в память то, как тот стоял, облитый бензином, вот вот готовый вспыхнуть пожаром на ее глазах.
Она сходила с ума... Ей казалось, что у нее едет крыша, такой нереальной ей стала казаться та жизнь, в которой она пребывала, и одновременно нереальной то, какой она хотела бы... Чтобы та была. Сто раз думала о том, что только она была виновата в том, что происходило. Только она виновата в том, что подвергла Логана опасности и только она... Должна была нести этот чертов крест, должна была познать смирение, должна была существовать дальше и положиться на Бога, что может все-таки найдет для нее какой-то выход.
Выхода же не было. Каким мифическим казался их глупый план покинуть это место, каким мифом казалось то, что ей еще требовалось прикинуться дурочкой и уговорить старика поехать в Иезавель, когда теперь он знал, что она была виновна во всех смертных грехах этого места.
Аманде было так плохо. Микаэллу за эти две недели не пускали к ней ни разу, еду ей приносила Тильда, бросая поднос, словно собаке в будку. Хвала, что ее не привязали за ногу к полу в каком-нибудь подвале, Аманда слышала, так делают. Пока она была беременна, у старика были связаны руки, но и это... Было для нее малым спасением. Впереди были долгие месяцы... Месяцы заточения? Ее отсюда больше не выпустят? Казалось, что нет.
Она не находила в себе даже сил слоняться по комнате, в попытках хоть как-то на чем-то сосредоточить свое внимание. Почти все время она проводила либо лежа на кровати, глядя перед собой, либо сидя перед окном, надеясь увидеть того, существование которого единственное взывало к остаткам разума.
У нее было много времени. Бессонница забирала часы сна, поэтому Аманда чаще всего просто лежала ночами, глядя в одну точку перед собой, и все, что ей оставалось, это вспоминать... Хоть что-то у нее не могли забрать. И если закрыть глаза, можно было вспомнить... Ту жизнь, что была у нее до всего этого. Те чувства, что испытывала, когда была так невыносимо счастлива... с Брюсом. То время, когда ощущала себя принцессой, а он был ее нежным белокурым викингом. Время, когда она разгуливала по Египетским садам, охотясь за разноцветной птичкой... А потом Аманда плакала. Долго, много... Понимая, что той Аманды уже никогда не будет. Не зная... А какая у нее теперь останется?
А потом она увидела его. Как-то раз, ей показалось, будто мельком, Ами словно увидела силуэт Логана, промелькнувший в его пристройке, она всматривалась, вглядывалась, а потом снова плакала, очень много. Очень долго. Еще у нее было кровотечение, но она никому ничего не сказала, наложив в трусы побольше бумаги. Испугалась ли? Сейчас все казалось ей таким нереальным, что осознать то, что что-то могло происходить с ребенком, ей даже в голову не пришло. Мысли о том, что если попросит помощи сейчас, пугали. Что может, все окажется хуже, чем ей казалось. Что они что-то сделают с ней. Что они вспомнят о ней. А сейчас словно не помнят... И ей как будто не больно.
Старуха Элинор тоже вернулась, Аманда видела, как она приехала этим утром. Слышала, как внизу в доме раздавались голоса, грохот, волнения... Потом послышались шаги на лестнице, это Тильда несла ее очередной ненужный обед. Но Аманда, сидя на полу у окна, не двинулась с места, лишь напряглась в страхе, что это... Мог бы быть кто-то другой. Потом скрипнул ключ в замке, потом дверь открылась... И она повернула голову, обратив к Марфе осунувшееся, серое, блеклое лицо, полное безразличия, но увидела...*

- Микаэлла?.. *подругу. Сердце екнуло, ударив где-то в горле от неожиданности. Ее не пускали к ней, Тильда больше подходила на роль тюремщицы. Это из-за старухи? Прислали Микки? Хотела бы вскочить, обхватить подругу руками, хотела бы... Возможно, не сейчас, когда туман в голове заставлял лишь мерно и напряженно раскачиваться, сидя на коленях. Но все-таки мучительный вопрос был в ее голове, и он был важнее всего. Дыхание перехватило, голос едва звучал, ведь она ни с кем не разговаривала две недели и... Как он? Хотела спросить. Как он?! Кричали ее глаза. Как он? Как он там...*

*С того момента, как Командор решил возвести правосудие над своим Хранителем... минуло уже больше двух недель. За все это время Аманда ни разу не покидала своей комнаты, а ей было запрещено к ней подниматься. Не понимала почему произошло такое разделение, но могла только догадываться, что старик решил так, ибо когда эти двое... греховников совершали свое падение, она тут была единственным возможным свидетелем и не донесла, не сообщила. Ее не наказали. Если не считать того, что очень мучилась тем, как ее беременная подруга из далекого прошлого пребывала в одиночестве заточения.
Разве что можно было бы считать наказанием постоянный уход за проклятым избитым до полусмерти Логаном. Ей первой пришлось посетить его тем же вечером, когда двое незнакомых Хранителей приволокли его в каморку, где скинули на пол, как и полагалось бы такому куску дерьма, как он. Несмотря на всю слепую влюбленность Аманды в него, несмотря на ее доверие и жажду принадлежать этому старому, не менее развратному, чем Харрис, мужику, Микаэлла по-прежнему считала его мерзавцем. Больше не хотела бы знать и слышать о том, как подруга умирала от любви и страданий к нему, но... оставалось лишь одно но, что та была беременна от этого Уайта. Микаэлла не могла бы смириться с этим, не могла никак осознать. Но больше и не пыталась. Сейчас ее делом было выходить этого отморозка после того, как из него выбили почти всю жизнь.
Вид у того был страшным, когда она впервые увидела его. Повсюду кровь, опухшее страшное лицо, синяками заплывшие глаза и разве что чудом уцелевшие зубы. Кровь текла у него даже из ушей, кожа на лице была порвана в нескольких местах. Ей потом еще долго приходилось прикладывать ему компрессы и обеззараживать его чертовы раны. Стирать ему белье, приносить еду, даже мыть его чертов толчок и выносить ведро, в которое он испражнялся, будучи неспособным доползти до туалета. Шли дни. Он поправлялся. И весь его противный, несчастный вид становился таким благодарным за то, что она делала для него, что ее тошнило. Мутило от одного его полного признательности взгляда, когда приносила ему ужин или помогала поменять штаны. О, да пришлось даже полюбоваться на него без трусов. И не нашла там ничего привлекательного, о чем так сильно взмаливалась ее подруга. Наконец, когда минуло пару недель, и Уайт уже мог самостоятельно себя обслуживать, а лицо его стало походить на лицо, а не на кашеобразное окровавленное месиво, старик снял с нее обязательства обслуживать Хранителя. Хвала мать твою, оставалось только порадоваться.
Окончательным ее личным помилованием стал день, когда чета Харрисов собиралась устроить в доме прием какой-то бразильской делегации, и ей было поручено подготовить Служанку. Тильда, эта убогая и отвратительная деваха, была занята на кухне вместе с еще одной приглашенной Марфой, поэтому Микаэлле выдалась возможность отнести Аманде обед. И увидеть впервые за две хреновы недели свою подругу! Возложив на поднос суп-пюре из брокколи и тыквы, пару зерновых гренок и вареное яйцо, чашку чая и запеченное яблоко, девушка поднялась наверх. Открыв дверь и увидев Аманду, ее сердце пронзительно забилось. А в темных глазах даже появились слезы. Та похудела... вроде бы. И выглядела такой бледной, несчастной, такой раздавленной, что ком в горле не дал сразу ответить. Сглотнула, быстро зайдя в комнату Служанки и прикрыла дверь*

- Привет. *оставив поднос на кровати, к которой подступила, Мики замерла, продолжив смотреть на Аманду своим полным сожаления и тоски взглядом. А затем буквально сорвалась к ней, чтобы сгрести в объятия, сдавить, сжать в них, как можно крепче. Зашептала* Ну как ты?.. Черт, они не пускали... отправляли эту вонючую Тильду... А мне пришлось, мне приходилось... я... *конечно, наверняка, та хотела бы знать про Уайта. Ей прям таки прочиталось это по одному ее взгляду. И Микаэлла, несмотря на всю свою ненависть к проклятому Хранителю, несмотря на все неприятие этих глупых чувств подруги, ответила*

- Ему лучше. Он... уже ходит. Я... помогала ему эти дни. Все будет хорошо... *и обхватив щеки Аманды ладонями, запечатлела поцелуй у нее на лбу. Вздохнула, отстранившись, но оставшись рядом* Сегодня прием. Будут важные для них гости. Мне... велено подготовить тебя. Будет кто-то не из Галаада. И нам... нужно изобразить, как мы... *поморщилась* Благодарны и счастливы за все, что с нами здесь делают. Ежеиси на небеси, мать его... Хвала.

*Аманда вздрогнула, когда Микаэлла свалилась к ней, обнимая, сама подняла руки, чтобы обхватить подругу ими, и прижалась лицом к ее плечу, чувствуя, как сбивается дыхание. Жадно хватила ртом воздух, закрыла его, медленно выпуская через нос и затихла, дрожа в ее руках. Две недели... Полной изоляции, глобальной тишины, уничтожающего одиночества... Сосчитаны все точки на потолке, все капли дождя, что был позавчера, запомнила, сколько раз видела рожу уродины Тильды, и сколько... Раз не видела ничего и никого.
Но когда Микки словно прочитала самый главный вопрос в ее глазах, отстранилась, болезненно заглядывая в ее глаза и забыла как дышать. Она ухаживала за Логаном. Помогала ему все это время, он... Он уже ходит? Воображение нарисовало такие страшные картины того, что было с ним, если ему... потребовалось время, чтобы вообще сделать хоть несколько шагов, породило желание животно взвыть. Аманда покачнулась, плотно стиснув губы, глядя в глаза подруги, и прошептала*

- Хорошо... Хорошо, я... *слезы предательски поползли по щекам, дрожащей рукой утерла их, отведя взгляд, переживая в этот момент бурю эмоций. Логан жив, он в порядке. Микки сказала, что все будет хорошо, значит... Значит будет. Она видела его в окне, значит, все так как говорила подруга. Значит, он выкарабкался. Значит, он выправится... Значит... Старик не имел цели убить его именно тогда, поэтому даже позволял ему продолжать жить в этом доме и даже приставил Микаэллу ухаживать за ним. С тобой все будет хорошо... Сердце пропустило несколько ударов, заставив задохнуться, но Аманда настолько истощила себя за эти четырнадцать дней, что внешне очень стойко силилась пережить все... Что слышала, пока внутри нее Бэлла Свон из Сумерек крушила все и вся, превращаясь в вампира.*

- Спасибо тебе... Спасибо тебе, Микки, я... Не знаю как отблагодарить тебя. *сглотнув, Аманда схватила девушку за руку, сильно сжав ее ладони, так сильно, слегка тряхнула их, выдавая собственный тремор, и снова посмотрела воспаленным взглядом в ее глаза.* Спасибо, что не оставила его... умирать. *сглотнула слезы, вымученно сотрясаясь, не сразу толком переключившись на слова о каком-то приеме. Ей было плевать на него, ее волновало только одно... Но запоздало все-таки уловила суть, посмотрев непонимающе*

- Прием?.. Подготовить меня? Подготовить... К чему? *к показательному выступлению? Ее выпустят? Аманда медленно перевела взгляд на дверь, что закрылась за подругой, когда та вошла, и судорожно выдохнула. Они откроют ее сегодня... Для нее? Заточение кончилось? Или за дверью... Ее ждало что-нибудь пострашнее? Аманда заставила себя подняться, она тряслась от бессилия и мышечной слабости, придерживаясь за подоконник, села на стул, выпрямив ноги. Вчера она сосчитала количество стежков на обувной колодке своих сапогов, в одну сторону и обратно... Словно дурман оплел ее одиночеством, сводя с ума, и так сложно было выпутаться, чувствовала себя, словно пьяной. Ами поморщилась и утерла двумя ладонями лицо, с силой надавив пальцами*

- Заберешь еду, пожалуйста? Я... не хочу есть, я... Меня сильно тошнит. От токсикоза. *или просто от нервов она не могла затолкать в себя ни куска, принимая пищу когда уже совсем грозил голодный обморок. Прием матьвашу... Прием чертовых фанатиков, старых ублюдков!!!* Хвала... И что делать? Улыбаться? Что ж, надеюсь, этим гостям я покажусь очень... здоровой матерью. *нашла в себе силы усмехнуться, снова бросив взгляд в щель окна, сердце замирало в надежде увидеть хоть что-то* А что, может... Рассказать их гостям правду? К примеру, что нас здесь всех насилуют, избивают, поливают бензином, вешают... Как думаешь, может... Стоило? *нашла бы в себе силы сказать все это? А что, если да? Тогда бы для нее этот ад с приставкой Гала закончился бы. Разве что... Все внутри скрутило стальными жгутами, загасив безумие ее слов. Харрис бы отомстил ей, и тогда... Логан бы сгорел. Ей казалось, что теперь он мог сгореть за каждый ее неверный шаг.*

Аманда пишет:

Спасибо, что не оставила его... умирать.

- Как будто бы у меня был выбор. Старик приказал... *Но Микаэлла не продолжила, зная, что Аманде вовсе не обязательно знать ее принудительную мотивацию помогать этому Уайту. Помогла же. И все. Отстранилась от подруги, подойдя к единственному в комнате шкафу, открыла и стала вытаскивать так называемый парадный наряд для Служанки. По сути тоже самое красное платье, разве что юбка слегка плиссированная и воротник стойкой. Разложила на постели, поморщилась, когда подруга стала отказываться от еды*

- Надо поесть. Да, все не слишком аппетитное, готовлю из чего могу. Но надо, Ами... Они заметят твое истощение, начнут таскать по врачам. И... я слышала среди них те еще извращенцы, так что... лучше поешь. У тебя полчаса, а потом надо будет спускаться. *обернулась на нее, глядя с самым невыразимым сожалением. Ей было так жаль... так жаль, что их жизнь, та прекрасная и полная надежд, когда они сбежали из приюта накрылась самым дырявым и ржавым медным тазом!!! Интересно, а живы ли те Диасы? С которыми когда-то были знакомы. Кажется, они были вообще единственными на свете представителями мужского пола, кто не вызывал у нее отвращения. Кажется... Наверняка уже мертвы.*

- Говорить правду нельзя! *даже как-то опасливо сдвинула брови, подумав, вдруг Аманда всерьез решит поведать этой делегации реальность Галаада* Тогда нас всех... изнасилуют, изобьют, польют бензином, повесят. Нельзя... *усмехнулась, встав рядом с девушкой, и утерла лоб разболевшейся головы* Хотя очень бы хотелось. Может, это даже стало бы выходом... для нас всех. Выходом на тот свет. Другого... я если честно уже не вижу. Я потеряла надежду... Наверное. Правда иногда очень хочется сыпануть стрихнину деду или бабке. Хочется... порешить с этим враз. *сжала ладони в кулаки, в ее темных глазах блеснула яростная решительность. Но тут же погасла. Как и взгляд, как и жизненная сила. Микаэлла вздохнула, снова посмотрев на Аманду*

- Поешь... А потом я помогу тебе переодеться. *поджала губы в полуулыбке. А затем добавила.* Уайт тоже будет. Следить за гребаным порядком. Но...тебе к нему лучше больше не приближаться. Никогда. Слышишь? Аманда? *даже слегка тряхнула ее за руку* Потому что они прикуют тебя в Комнате ожиданий *таковые имелись в Красном центре, где нерадивые беременные Служанки пристегивались цепями к кровати и ждали лишь рождения плода.* А его... его отправят на Избавление. Харрис вас больше... не пощадит. *была в этом уверена, но для пущей убедительности, прищурившись, уточнила* Я слышала... кхм, как он, кхм... так говорил. Поняла? Забудь про Уайта. Навсегда... ради вашего же блага. Останешься тут, родишь и сможешь... еще полгода кормить, пожить хотя бы с видимостью жизни. Если нет... Все будет плохо.

*Слова о том, что ее истощение чревато последствиями, заставили Аманду нервно сглотнуть, но вид еды не манил ее, и не потому, что Микки могла как-то не так готовить, просто... Ей просто не хотелось, от нервов каждую клетку тела так сильно скручивало, что попросту еда казалась безвкусной и трудно прожевываемой. Она мучила себя и свой организм, не думая о последствиях, потому что тут все равно никто не думал о ней... Медленно встала на ноги, прислонившись к стене, глядя на то, как подруга достает ее красное платье на выход. Для того, чтобы скрыть синяки под глазами и землистый цвет лица ей не помешала бы тонна косметики, но увы... Здесь такое не существовало.*

- Я бы хотела убить их... Убить их всех. Убить старика... *сказала вслух, хотя у каждой стены могло быть ухо, которое донесло бы об этом Очам, а уже через пару десятков минут она висела бы на стене. Иногда ведь их смерть действительно казалась выходом, избавлением. Она была бы таковой, если бы было... Куда идти дальше. В этом была их проблема. Убить и... И что? Сидеть здесь и ждать, когда за тобой приедут и распределят в новый дом? Отправят в колонии?*

- Они все, никто... Не дадут нам просто так умереть. Они... Издеваются так, чтобы мы оставались живы. Они... Бьют нас, калечат нас, насилуют, но так, чтобы мы потом могли встать на ноги и пойти... Вносить свой вклад в Галаад дальше. Здесь нет никакой надежды, мы... Просто ждем, когда это все кончится хоть как... Нибудь? *а ведь могло кончиться. Две недели назад, когда она плавилась от любви в объятиях Логана, когда он шептал ей на ушко, что она и их ребенок скоро выберутся отсюда, она так искренне верила. И снова... Пустота... Подорванная вера. Безысходность.*

- Логан там будет?.. Он сможет.. Он разве в состоянии? *и только тогда оживилась. Встрепенулась так, что кажется сердце зашлось тахикардией, и весь вид Аманды показывал - это единственное, что ее волнует. Если она поест, оденется, и спустится вниз, она увидит его. В груди так сильно сдавило, так больно, она на дрожащих ногах, шатаясь как на ветру, подошла к подносу с едой и тонкими пальцами взялась за яйцо. Ударила его о поднос, и принялась ковырять скорлупу. Она поест. Поест, чтобы были силы спуститься и увидеть его...*

- Что?.. *моргнула, подняв непонимающий напуганный взгляд в глаза Микаэллы, а потом отпустила яичко и села на край кровати, утопая в полном отчаянии. Что она сказала, что... Она говорит? Но все, что говорила, вдруг прозвучало так достоверно, так страшно, что у нее похолодели руки. Аманда резко опустила к ним взгляд, ворочая ладони перед лицом. Микаэлла права, если Логана хоть на секунду увидят рядом с ней, если Харрис увидит их, он может навредить ему... Он навредит. Он так сказал. Ее отправят в Красный центр и прикуют к полу. Она... Сойдет с ума, а он умрет. Бум. Безнадега словно била по затылку, склоняя к земле. Выхода нет! Его не могло быть. Как бы они ни хотели, как бы ни пытались, как бы Мэнди... не любила пожестче, они оба заложники Галаада. Их ребенок... Если он еще был жив, если... Если она родит здесь и выживет сама, останется здесь. Его отнимут у нее. Ее отселят, а их ребенка будет растить Харрис, а потом... Он умрет. И ребенка передадут в другую семью.
По щекам снова безмолвно потекли слезы, которые Аманда судорожно стерла со щек, с силой надавливая. Так или иначе, при таком раскладе будут живы они... Трое. В другом случае скорее всего... В лучшем случае они спасут ребенка. В худшем... Они все будут мертвы.*

- Я не хочу, чтобы... *с силой провела пальцами по щеке, стирая влагу* Чтобы он пострадал. Из-за меня. Снова, я... *и она встала и принялась с остервенением стягивать с себя уже порядком потасканное домашнее красное платье. Ей было так плохо и тяжело, что груз давил ей на плечи, сгоняя в могилу.*

*Аманда взялась есть и тут же перестала. Микаэлла вновь нахмурилась, подошла к той и молча принялась помогать переодеваться. Когда девушка обнажилась до белья и повернулась спиной, чтобы взять платье, ей пришлось застыть от ужаса. Вся ее спина, буквально от шеи и до поясницы... была покрыта жуткими шрамами от ожогов. Была... такой ужасной, в смысле что... реально ужасной. Ужасной от того, что ей пришлось бы пережить. Глаза Микаэллы налились слезами, которые все время удавалось держать в себе, но сейчас ей вдруг так стало мучительно, что едва сдержалась, не дав им пролиться.*

- В-вот и хорошо. *ее голос дрогнул, когда помогла подруге одеваться, уже заметив, как у той едва-едва, кажется, стал округляться живот. Где жил... ребенок от этого проклятого Уайта.* Вам лучше держаться подальше друг от друга. Так... будет лучше всем. *И когда Аманда была уже переодета, она помогла ей причесать волосы, чтобы забрать их под чертову белую шапочку. Сглатывала ком в горле и смаргивала влагу в глазах, сдерживая эмоции, чтобы не выказать перед подругой свою хренову слабость и не дать той окончательно впасть в уныние. Им тут всем его хватало с лихвой.*

- Все-таки поешь. У тебя еще есть где-то семь минут. И выходи... спускайся в гостиную и жди. Мне... мне уже пора. *она наскоро поцеловала еще раз девушку в щеку и подтолкнула ту к столу, где стоял не слишком привлекательный обед* Надо поесть. Если тебя стошнит... от голода прямо там... *ее темные глаза сверкнули убеждением* Возьмут и накажут твоего Логана... за это. *кажется, это был ее единственный источник мотивации - этот Хранитель. И если уж так надо ради ее же блага, можно было бы им воспользоваться. Вздохнув, Микаэлла погладила Аманду по плечу, прошептав*

- Ничего еще не кончилось... Все... все будет. *ее пространный ответ не был понятен и по сути ничего не значил, но сказав, она направилась к дверям. Ей еще нужно было приготовить яблочный десерт, а потом разложить по креманкам мороженое. Чтобы эти черти обожрались. Как бы хотелось им всем и сразу насыпать яду в каждое проклятое блюдо. А потом стоять и смотреть, как они валялись бы на полу с пеной изо рта, корчась в адских муках. Рядом с ними она бы забронировала местечко и для Тильды. И если уж очень захотеть... и для Уайта тоже. Микаэлла ушла на кухню, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на рыдания*

*Микаэлла помогла ей переодеться, Аманда еле шевелила руками, походя скорее на куклу, которую та ворочала. Желудок скручивало голодом, но тошнота с ним не увязывалась. Ей редко кто помогал одеваться, это ей прям привилегию подбросили. А она... Только думала заняться пересчитыванием стежков на платье изнутри. Аманда всунула руки в рукава, поправила платье, повернулась к подруге, глядя так глубинно, мучительно, и безысходно.*

- Подальше друг от друга... *повторила эхом, и сердце сдавило тисками. Микки решила воздействовать на нее Логаном, не зная, что пользуясь во имя ее блага угрозами, что Логана накажут, есть ей от этого сильнее не хотелось. И когда та направилась к выходу, бросив пространную для их ситуацию фразу, Аманда кивнула, и оставшись вновь наедине с собой, села на край кровати, опустив взгляд к завтраку. Ей не раз уже приходила мысль... Взять одну из тарелок, разбить ее, спрятать в юбке осколок. Потом, когда подвернулся бы случай, воткнуть его Харрису в глотку и дать ему задохнуться в собственной крови и...
Она засунула в рот яйцо, принявшись медленно жевать безвкусную для нее еду, бросила скорлупки на тарелку, и оставила завтрак на кровати.
Аманда встала, предполагая, что представляла собой печальное зрелище, и досчитав про себя до 420 секунд, направилась к лестнице вниз. Она шла по ней впервые за две недели, и как будто не шла миллион лет. Половицы скрипели под ее ногами, Аманда шла медленно, взялась за перила, чтобы не свалиться случайно, ведь она могла... Прежняя Аманда была дико неуклюжей. Как она там... Интересно, поживает? Снизу доносились голоса, суетливая возня, топоты - дом готовился к приему гостей, собирались семьи других Командоров, которых пригласили, видимо, держать слово, ведь старый Харрис не был воплощением идеального папаши, который очень нуждался в ребенке в свои сто лет.
Девушка спустилась и вошла в гостиную, где персонал всегда собирали на построение, отсюда ее определят куда ей пойти, где встать, что сказать... Рассказать, как она счастлива здесь, как ей здесь нравится! Ведь это очевидно, она в свои девятнадцать просто мечтала родить ребенка и отдать ее почти мертвому деду! В том смысле, что... Он был смертельно стар. И мог умереть хоть... Да хоть завтра. Хоть сегодня.*

- Святой день. *пробормотала, пошатываясь вплыла в гостиную, двинувшись к дивану, позади которого собиралась встать. Впрочем, а кто еще здесь был? Слышала, как кряхтела старуха в кресле у камина. Подняла глаза, и сердце перестало биться, когда увидела кто... Здесь был он. Здесь был Логан. Ее глаза напитались шоком, а сердце сдавило болью, Аманда покачнулась, во все глаза глядя на Хранителя и чувствуя, как дикий поток рыданий сдавил горло. Он стоял... С палкой, опираясь на нее в сгорбленной позе. Его лицо было покрыто гематомами, ранами, он... Логан пострадал очень сильно. Пострадал так сильно, что едва стоял на ногах, и... В ее глазах закипели слезы, Аманда резко отвернулась, вперившись взглядом в диван, спинку которого стиснула с такой силой, что побелели костяшки. В голове зазвучали собственные крики, голос Харриса, сердцебиение, страх, звук льющегося бензина, удары Хранителей, что напали на Логана и...
Он пострадал из-за нее. Микаэлла говорила правду, его избили до полусмерти, из-за нее... Ей стало так плохо, что еле стояла на ногах, прикладывая просто титанические усилия, чтобы не подать виду. Чтобы никто не увидел, никто не подумал, никто... Резко стерла со щек слезы, втянула носом воздух, не поднимая глаз вовсе. Как будто его здесь не было! Как будто этого ничего не было! Как будто это длительная шиза от одиночества в ее комнате. Как будто... Не приближаться к нему. Забыть о нем. Отвергать его - ради него. Как бы ни хотелось разреветься у него на груди, как бы ни хотелось плакать до потери пульса, умолять защитить себя, сжиматься в его объятиях и... Они стояли здесь оба - он раздавлен физически, она уничтоженная морально. Двое придумавших иллюзию счастья в аду. Это моя вина... Зажмурилась, плотно сжав губы, и смотрела только на собственные пальцы, впившиеся в спинку дивана.*

*Более менее стоять и не чувствовать, что ноги отказывают ему удалось пару дней назад. Херов дед даже милостиво выделил ему палку. Свою старую видимо. Эйдан принял подачку. Сказать ли, что так убито не чувствовал себя еще никогда? Да, нет. Бывало и хуже. Судя по дикой боли в груди, наверняка, имелись несколько трещин в ребрах, сотрясение и многочисленные гематомы, а уж то во что превратили его лицо и смотреть тошнило, но ему было плевать. Он выжил. Чертов Харрис "преподал им урок" и оставил в живых. И первое о чем подумал Эйдан, когда после тяжелых побоев пришел в себя, а мозг словил хотя бы одну мысль было - Дед зря это сделал. Зря не убил его. Потому что теперь иного пути, кроме как убить того, у него уже не осталось. И Эйдан собирался сделать это. Не во имя мести за свои раздробленные ребра или разбитую рожу, а потому что знал, Аманда больше не в безопасности. Даже будучи беременной. Старик окончательно выжил из ума, и с этим пора было что-то решать.
Намек на эту возможность появился вчера. Когда он едва выбрался из своей конуры, чтобы немного размять и без того болевшие ноги. К воротам, будто бы проходя мимо, подошел Хранитель соседнего дома Прескоттов. И прошептал ему то, от чего у Эйдана лихорадочно забилось сердце. Послезавтра. Красный коридор... Мейдей откроет красный коридор, по которому из Иезавели будут вывезены несколько Служанок. Аманда должна была оказаться в их числе. А значит, он должен был сделать все, чтобы донести ей об этом.
Они не виделись все это чертово время, пока он валялся полудохлый. Он лишь урывками выпытывал у Микаэллы, приставленной к нему, как там она была. Марфа по-прежнему люто его ненавидела, но он не ненавидел ее за это в ответ. Просто не было сил, желания и времени. Тем более, что Аманда ей все еще доверяла. Но передавать информацию ей через Микаэллу все равно бы не решился. Благо, кажется, не местный господь бог все же благоволил к его планам. И когда узнал на утро, что сегодня запланирован прием какой-то бразильской делегации, на которой ему тоже нужно будет присутствовать, зажил лишь надеждой... что увидит ее. И все сможет передать. Пока еще эти недели Аманда, пусть и была заперта, но оставалась не тронута. Что ее ожидало после рождения ребенка или в целом... скажем, завтра, никто не знал. Но он мог бы надеяться догадкой - завтра она сбежит из Галаада.
Еле нацепив на себя черную привычную водолазку, пиджак и брюки, прихрамывая от боли в вывихнутой левой ноге, Эйдан зашел в дом. В гостиной уже выстраивалась прислуга для приветствия, и он встал там же. Вскоре... зашла Аманда. Первое что выхватил взглядом было яркое пятно ее красного платья... А потом ее бледное личико. И внутри него полыхнул такой пожар, какой старик собирался устроить ему. Сердце застучало гулко и бешено, а пальцы впились в наконечник палки еще сильнее, чтобы смог устоять. Соскучился... Измучился. Так переживал за нее. Ком в горле не давал дышать, и пока в гостиной не появились херовы хозяева, ему так хотелось бы смотреть на Аманду, не отводя взгляда. Смотрел. Но она не отвечала ему, отводя глаза. Боялась?.. За него, за себя, за них. Он чувствовал это всем нутром. Я люблю тебя. Это осознание вдруг промелькнуло так остро, задело его сердце, заставив сжаться. Он понял это уже так давно, но никак не осмеливался себе признаться. Признался. Оставалось сказать и ей, потому что хотел бы, чтобы она знала это. И в целом ему нужно было сказать ей так много. Ему нужно было остаться с ней наедине. Сегодня, сейчас. Хоть бы и опять ценой жизни. Только когда послышались голоса прибывших гостей, а Микаэлла поспешила пойти принять их верхнюю одежду и проводить в гостиную, Эйдан так и остался молчаливо стоять с гулко бившимся сердцем.*

*Аманда была в таком потрясении и ужасе от того, каким ей удалось увидеть Логана, что весь последующий прием прошел для нее, словно в тумане. Она старательно пыталась не смотреть на него, избегать его взглядом, ее колотило крупной дрожью в попытке делать то, к чему ее призывала Микаэлла - во благо их обоих.
Ей так хотелось обнять его. Обхватить руками, крепко стиснуть, потом уложить на кровать, плакать, заботиться о нем, залечивать его раны, быть рядом с ним - все это продирало болью изнутри, но все эти желания грозились оборваться одним только взглядом старика на них и все... Он не простил бы их снова, очевидно. Представить же себе, что ей предстояли долгие месяцы в этом месте теперь уже... без него, без Логана, было так больно, что ее накрывало убийственным чувством безнадеги.
Она была как на смотринах, выставочная курица инкубатор, которую демонстрировали бразильской делегации. Кучка людей, что была одета в обычную одежду, словно прибыла из другого мира, и вела беседу с командорами о том, что нынешний склад Галаада идеален в своей перспективности. И это... Было страшно. Было так страшно представить себе, что Галаад пытался как адское растение пробиться корнями наружу, пробить собой границы, выбраться в другие страны, захватить еще больше умов, заставить людей верить в то... Что насиловать и оплодотворять женщин, а потом отнимать детей, чтобы выращивать их в кустарных условиях - самое лучшее из того, что мог преподнести им Господь.
Аманда не читала Библию уже полтора года... Полтора года не видела толком букв, не читала тексты. Не смотрела телевизор, не трогала книг, не читала газет. Она была полностью отрезана от мира, в котором еще был Бог, и кажется даже библейские заветы начинали стираться из ее памяти, вместе с множественными познаниями в литературе. А эти люди, что ели с Харрисом с одного стола, с любопытством адресовали ей и еще паре Служанок, что притащили на прием с другими Командорами, а нравится ли им такая жизнь. О да, ей нравится!!! По ней же это видно! Когда сама она была еще почти ребенок, с землистым цветом лица, темными кругами по глазами и безумием в них. Ей нравится!!! Хвала...
Все, что было ей важно здесь и сегодня, в ее возможности находиться не в своей комнате, был Логан. Она буквально чувствовала на себе его взгляд, и так хотелось встретиться с его глазами своими. Поднять голову... Взвыть от ужаса и боли за него. То, что с ним сделал старик, было чудовищно! То, что он уже почти две недели не мог прийти в себя, было убивающе... Аманда держалась, стойко таращась перед собой и сдерживала слезы, что дрожали в остекленевших глазах и только кивала, когда к ней кто-то обращался.*

- Святой день...

- Была рада знакомству, Маркова. *бразильянка с таким милым лицом стояла перед ней, будто действительно верила в то, что ей здесь говорили. Зачем они вообще сюда приезжали? Она не знала, она две недели знала только о том, сколько сантиметров были плинтуса по периметру комнаты.* Я восхищена вашей самоотверженностью и готовностью помочь этому миру... продолжаться. Вы так молоды, но это так чудесно, что вы решили посвятить себя этому благому делу.

*Посвятить? Ее затрясло от безумного желания сказать что-нибудь гадкое, ее осунувшееся лицо ясно выдавало все счастье ее положения. Но все, что Ами смогла выдавить из себя, это тусклую улыбку и вялое*

- Да буду я достойна... Божьей милости.

- Спасибо, Маркова. Идемте, я вас провожу. *проскрипела Элинор, вместе с командорами удаляясь из гостиной, где проходило показательное выступление. Старуха, судя по всему, была не посвящена в то, что произошло во время ее отъезда. На командора Харриса Аманда вовсе не смотрела, кажется, не встретилась с ним взглядом ни разу за весь этот чертов прием. У нее затекли ноги стоять, ведь уже две недели как она была лишена всякой чертовой физической активности. И когда все начали расползаться, Ами почувствовала, что все уходят и... И он оставался здесь. Так рядом от нее, на расстоянии пары метров. Сердце застучало как бешенное, так больно, таким диким страхом перед тем, что могло бы произойти, увидь их даже Тильда, смотревшими друг на друга. Как ей хотелось обнять его!!! Хотелось орать об этом в голосину! Но все, что смогла, это вдоль стены двинуться к выходу, едва передвигаясь на дрожащих ногах.*