Детский приют

*Аманда стояла у плиты на приютской кухне, огромной ложкой ворочая в суповой кастрюле, и пространно смотрела в окно, предаваясь своим мыслям под видом помощи в приготовлении пищи. Погода сегодня была неплохая, жарковато, но больше всего в Мексике Ами нравились вечера - прохладные и более менее спокойные, она ждала их каждый день.
Ей недавно исполнилось семнадцать лет, и уже последние десять лет, как она жила в монастырском приюте Пуэрто-Лобоса. Ее история не отличалась ничем особенным от других детей,здесь содержавшихся, разве что тем, что когда-то в детстве она жила в Артлэнде. Ее отдали в приют в младенчестве, о том, кто были ее родители, известно не было, а потом в пять лет ее усыновила семейка алкашей-мексиканцев, и после пары лет эксплуатации детского труда на какой-то мексиканской свалке, где ее приемный папаня работал и привлекал к работе своих тридцать три ребенка, ее снова отправили в приют, когда на этого мексиканца наслали органы опеки. Для Мексики это вообще было удивительно... Оказавшись в этой стране, не зная языка, ей пришлось не сладко. И какое-то время она даже тосковала по той женщине, жене этого алкоголика, которая типа должна была стать ей - мамой...
Впрочем, монастырский приют был не худшим из вариантов - в силу строгих требований матери настоятельницы у них всегда было чисто, опрятно, вечерние, утренние молитвы воспитывали в детях веру, и Аманда верила... Верила в Бога, в то, что все, что происходило с ней, происходит не случайно, и однажды все изменится в лучшую сторону. Уж в сравнении с тем, как ей приходилось таскать мусор в свои пять-семь лет, здесь был просто рай.
Она любила помогать на кухне, проявляя интерес к готовке, и прикладывая свою руку, могла гарантировать, что в этот раз есть будет поприятнее, чем когда над трапезой орудовала сестра Хуанита. Аманда с уважением относилась ко всем сестрам, которые в свое время позаботились о ней в меру возможности... Уже через год ей потребуется покинуть приют, потому что больше она не сможет здесь содержаться, и... Куда идти? Хотя, взять например Микаэллу. Девушка появилась в приюте уже года три как и работала здесь. Помощь всегда требовалась, и Ами думала, может... И она тоже останется, будет помогать. А куда ей идти? Жизнь шла по течению, и фиг знает как должна была сложиться, но девушка знала, что уж ее то точно с распростертыми объятиями воля не встретит.*

- Ай, ай-яй-яй! *зашипела, когда кастрюля выразительно отбрызнула на нее кипящим бульоном, Аманда бросила ложку, схватившись за ошпареную руку и подула. Часто витая в облаках, она отвлекалась и любила калечиться. С лестницы свалиться, задумавшись, с кровати свалиться, задумавшись, оступиться на ровном месте, задумавшись... А что оставалось делать приютскому ребенку? Только мечтать* Мики, суп готов! Сейчас покипит и... *обернулась, когда на ее зов вошла девушка, которой улыбнулась, считая ее своей хорошей подругой. Несмотря на небольшую разницу в возрасте, она как-то сразу потянулась к ней, и по первости обожала приставать с распросами на тему того - как там в Артлэнде? Микаэлла говорила, что приехала оттуда, а у Аманды была какая-то особенная тяга к своей родине... На которую вернуться вариантов было немного. В четырнадцать ей выдали здесь паспорт, так что она считалась мексиканской гражданкой. Аманда Гарсиа... Вот так.*

- Сегодня погода такая классная, мне кажется, вечером будет дождь. *здесь осадки были редкостью, поэтому Аманда ими очень впечатлялась. Подставив руку под холодную воду, крутила ее под краном, поглядывая на подругу* Не хочешь... Прогуляться сегодня? Сестра Летисия уехала в церковь до завтра, я просто обязана воспользоваться этим шансом.

*Микаэлла с самого утра по велению сестры Рамоны разбиралась на продовольственном складе. Пришлось перебрать не один мешок лука, просеять крупу, разложить консервы и вычистить тонну паутины. Поэтому уже ко второй половине дня ее настроение было далеко от радужного. Девушка изрядно подустала, вспотела и хотела малого - принять душ и закусить свой стресс каким-нибудь вкусным мороженым. Но пока ей не светило ни одно, ни другое, а лишь новое задание от неуемной сестры Рамоны - начистить пару ведер картошки для ее фирменного картофельного пудинга, ибо завтра с самого раннего утра приют ожидал прессу из самого Мехико, чтобы снять очередной выпуск передачи для телека из разряда - "Усыновите меня немедленно". Микки не верила в силу таких призывов, но работая здесь вот уже пошел как четвертый год, исправно выполняла свои обязанности. Выбирать ей не приходилось.
Ей было двенадцать, когда насмерть пьяный отчим впервые изнасиловал ее. Она росла с ним с восьми лет, с тех пор, как ее запойная мамаша привела в дом этого урода, и тот уже сразу начал подкатывать к ней, еще совсем маленькой, свои херовы яйца. Ее робкие попытки рассказать об этом родительнице не принесли успеха, той было дело лишь до своей проклятой бутылки. Микаэлла старалась появляться дома все реже, изо всех сил даже напрашиваясь ночевать у подруг, которых у нее в силу неблагополучности семьи, было немного. Но избежать того, чтобы чертов усатый Френк отвалил от нее навсегда, ей не удалось.
Это продолжалось пять лет. Пять поганых лет страха, отчаяния, боли, бесконечных слез и желания умереть. Шестьдесят месяцев унижения и беспросветной надежды, что однажды, эта жирная сраная свинья, залезавшая на нее прямо под носом у пьяной храпящей матери, просто сдохнет. Просто задохнется от своей блевотины, не проснется утром, не вернется домой после смены на заводе, сломает шею, лопнет от перепоя... Но чуда не случалось. И чем старше становилась Микки, тем отчаяннее ей хотелось положить этому конец. Только все разрешилось само собой. Разве что для того, чтобы решиться сбежать из дома, ей пришлось претерпеть групповое насилие со стороны Френка и его такого же омерзительно отвратного дружка. Она ушла следующим утром на рассвете. Предварительно облив свой крохотный отчий дом бензином вместе со спящими там алкашами и... такой же ужравшейся вусмерть матерью. Полыхнувшая в пальцах спичка, было последнее, что она запомнила из того панического дня, когда бежала куда глаза глядят, лишь бы подальше из того ада, в котором существовала. Микаэлла не знала, выжили ли они... Не знала уцелела ли ее мать, которую она собралась убить своими же руками... И быть может за всю ее боль, та и заслуживала смерти, но ей все равно было страшно вспоминать об этом.
Она так жила до того дня, пока однажды не узнала, что ублюдок Френк совершенно живой и здоровый... искал ее. Спрятавшись от него на другом конце страны, оборвав за собой все, что только могла, он все равно нашел ее. Она увидела его возле своего дома, где снимала квартиру, и ей хватило одного раза, чтобы стремглав собрать вещи, и поймав первую попавшуюся машину, автостопом рвануть в другую страну. Это оказалась Мексика. Первое, что попалось под руку, пока ее дико бившееся сердце, обливалось кровью от страха.
И теперь она жила в Приюте Святой Марии, работала там, помогая на кухне и в целом по хозяйству, и мало на что могла бы жаловаться. В ее двадцать один год жизнь стала размеренной и спокойной, но ночные кошмары до сих пор преследовали ее по ночам в виде расплывавшейся от водки рожи ее отморозка отчима. Он уничтожил в ней веру в то, что мужчины в этом мире могут желать от женщины, что-то кроме как вставить в них свой раздутый от похоти член. Ее слабые попытки завести отношения ни к чему не привели, а секс в целом навевал только страх... Пару лет назад она почти влюбилась. Он был горячим, красивым, мускулистым черноволосым мексиканцем, его звали Луис, и он был байкером. Просто мечта. Он терпел ее недоступность целых три месяца, очаровывая брутальной дерзостью, а затем, Микаэлла решила, что позволит ему коснуться себя. Это случилось на пляже. И это было грубо, нетерпимо, почти больно. Луис, решивший, что и без того долго ждал, не хотел церемониться и распаляться на нежные ласки. Она разрыдалась, а он, не приняв ее тонкой душевной организации, обозвав фригидной коровой, свалил в рассвет на своем байке. Больше попыток отдаться кому-либо даже при самой возможной симпатии, она не совершала. Мысли о том, что вот, быть может, ее судьба остаться в этом приюте и рано или поздно стать монашкой, стали посещать ее время от времени.
Самой приятно отрадой для нее стала дружба с местной воспитанницей Амандой. Девочка была, как и она, выходцем из Артлэнда, и так было радостно общаться с ней на родном языке, когда за все это время в Мексике, испанский так и оставался ей труднодоступным. Они тепло общались, вместе проводили время за чтением или обязанностями по дому, что на младшую девушку так же, не стесняясь, навешивали монахини. И Микки полюбила Ами, как сестру, которой никогда не было. Да и в целом, ближе нее в этой стране никого не имелось. Через год Аманда должна была покинуть приют, и Микаэлла собиралась уйти вместе с ней. Вдвоем они точно не пропадут. Было решено.*

- Ооо, этот луковый суп протушил уже весь первый этаж. *сморщившись, она вошла в кухню, где орудовала подруга, беспечно позабыв спрятать волосы под колпак* Ты рискуешь провонять и прославиться Луковкой. *улыбнулась, поставив несколько банок с сушеным горохом на стол. Предложение Аманды прозвучало заманчиво, ибо им вообще не часто удавалось покидать приют. Ей - потому что не любила мотаться в одиночестве по и без того не слишком приветливому городу, а той - потому что воспитанницам монастырского приюта, это не подобало. Но несколько раз они тайком нарушали правила. И если сама грозная сестра Летиция предоставила им такой шанс, отчалив, то... почему бы и нет?
Микаэлла поправила хвостик на голове, волосы закудрявились от влажной жары, и выдохнула*

- Прогуляться хочу! Даже буду рада. Не знаю, что доконает меня быстрее эта жара или распоряжения неуемной сестры Рамоны. *улыбнулась, налив стакан прохладной воды, и сделала глоток* Ммм... блаженство. Как стемнее, я за, чтобы выбраться в город. *она глянула на висевший на стене календарь* О, кстати - сегодня же праздник сальсы! *традиционный мексиканский соус был ее излюбленной приправой.* Мне кажется, в Пуэрто-Лобосе без него не обходится ни одно блюдо. Мать настоятельница добавляет его себе даже в овсянку. *она рассмеялась* Так что... думаю на пляже будет какое-нибудь веселье. У тебя найдется платье поцвестастее? *нарядами воспитанниц тут не баловали, но Микки могла бы одолжить подруге что-то свое, разве что тоже не очень разнообразное. Но Аманда была с куда более выдающимися формами, так что отметалось* Можем взять с собой Эриберту, она в последнее время так и таскается за мной, умоляя вытащить в город. *И тяжко выдохнув, девушка потянулась за несчастной картошкой, начистить которой предстояло немало*

*Закрыла воду, еще подув на руку, и отступила от вонючего супца, которым и правда тут уже почти протушилась. Благо в особо жаркое время в Пуэрто-Лобосе разрешалось купаться почаще, чем два раза в неделю. Их приют не славился большим финансированием, они жили бедно, и на вопрос о цветастом платье, Ами слегка усмехнулась, памятуя о том, что у нее их было то... Одно, два? Одно было, причем оно досталось ей от какой-то меценатки, которая пару лет назад пожаловала в приют свое барахло, которое ей надоело носить. Откуда вообще взялась такая щедрость, было загадкой. Аманде казалось таким ироничным, что монастырский приют, где они все уповали только на всевышнего - был Богом забытым местом.*

- Ооо, точно *протянула, нагнувшись к столу и опершись о него локтями. Смотрела на девушку сочувственно, предвкушая экзекуцию с картофелем. На кухне их было около четырех человек, всегда в разном составе, в настоящее время последние часа два они и вовсе были здесь вдвоем. Но, в любом случае, грех было жаловаться. Мать настоятельница учила их смирению... И Аманда смирялась, практически ни о чем не мечтая. В свои небольшие годы Аманда предпочитала не думать на перед, хотя изредка ее одолевали фантазии, под гнетом какого-нибудь фильма или книги. Фантазии о любви, отношениях, чем-то волнующем, о чем-то таком, от чего рыдаешь ночами и сердце парит бабочками...
В приюте в большинстве своем были девочки, мальчики в основном были младше, потому что практически каждый, едва достигал лет четырнадцати, просто сбегал. В поисках лучшей жизни. Пару  лет назад так и произошло с одним ее другом, с которым они воспитывались вместе с ее десяти лет. И у них всегда была симпатия, лет в четырнадцать они даже целовались... Обнимались, и ей казалось, что наверное, она почти влюбилась в него, когда однажды, когда он в очередной раз огреб от мастери настоятельницы, Матео сбежал, отправившись на поиски той самой "лучшей жизни", но только забыл взять Аманду с собой.
Периодически они встречались, в те редкие случаи, когда ей удавалось тайком сбежать из приюта. Как же она рыдала, когда он бросил ее здесь одну, полагая, что тогда закончилась ее первая, как ей казалось, настоящая любовь. Правда со временем, когда Матео все-таки вновь иногда стал возвращаться, Ами сама как-то ощутила, что уже не испытывает той почти детской пылкости... От которой ее раздирало еще пару лет назад от поцелуев этого мексиканца.
И несмотря на достаточную скудность событий ее жизни, она просто жила, здесь и сейчас. Мечты о том, что когда-нибудь она обретет любящую  семью, давно уже были бессмысленны - в ее возрасте мечтать о материнской, отцовской любви, особенно после печального опыта, было пустым. Хотя когда-то, может пару лет назад, она фантазировала насчет одной известной артлэндовской семьи богачей - о них писали в журналах систематически, много новостей было в интернете, когда украдкой ей удавалось что-нибудь найти о них. Семья Гарсиа... Глядя на фото которых, Ами почему-то любила представлять себя себя рядом с ними, как будто она, с их фамилией, могла иметь к ним какое-то отношение.*

- Ну пусть идет с нами, только сама как-нибудь тогда справляется, я совсем не горю желанием ее пасти. *пожала плечами, тоже глянув на календарь* Наверное на пляже будет что-нибудь классное... Как жаль, что я не могу так просто выходить в город. Как мне тут все надоело... *вздохнула, и взяв нож, подтянула табуретку к подруге, чтобы помочь ей с картошкой.* Матео тоже наверняка там будет, он как-то приходил на днях... Под окна, говорил, что почти каждый день там бывает. *улыбнулась, в какой-то мере подумав даже, что хотела бы ревновать... Но не ревновалось. Уже сейчас, когда она из подростка превратилась в очень фигуристую красивую девушку, тут скорее Матео мог бы ревновать, чем она его, ведь уж где, где а в Мексике русоволосые и голубоглазые девушки были сродни диковинки, но... Она вела пуританский образ жизни, как Рапунцель в башне*

- Иногда мне так хотелось набраться смелости и тоже сбежать, но уже скоро итак меня отсюда пинком отправят. А я все собираюсь *улыбнулась, рассуждая* Да и где тут вообще можно найти работу? И кем работать? *ведь уж где где, а в этой стране самой распространенной работой для женщины была разве что проституция* А вообще я бы хотела работать... Даже в том же баре на пляже, хоть бы и официанткой, зато на пляже... *океан ее манил как-то особенно, с учетом того, что Аманда плавала достаточно посредственно*.

- Ну еще годик и сможешь выходить куда тебе только захочется. *улыбнулась подруге, начав свою экзекуцию картошкой. Утерла предплечьем влажный лоб, откинув с него непослушную прядь* Матео твой... тот еще ходок. Он работу то нашел? Или все так же - на подработках кем попало? *ей не нравилось, когда мужчина (хотя они и в принципе то ей не особо нравились, как личности) не имел достойной цели в жизни, нормальной работы и в целом не знал, что ему нужно не только от окружающих, но и от себя. Все  представители противоположного пола, что попадались на ее пути с детства не обладали теми качествами, от которых можно было бы смело утверждать - за мужчиной я как за каменной стеной. Такие вообще существовали? В ее понимании нет. Можно было выбрать кого-то, чтобы не остаться на старости лет одинокой и без стакана воды под боком, смириться с его недостатками, вытерпеть его... желание заваливаться в койку, если бы хотя бы он был не грубым, не тупым, не пил и не сидел без дела. Большего то в принципе и не загадывала.
Очистки падали в мусорный пакет, пока складывала сырой картофель в ведро с водой*

- Да... с работой не густо. А то, видишь... *безрадостно улыбнувшись, кивнула на то, чем они занимались* Останешься и будем тут вдвоем, пока однажды какой-нибудь небезработный Матео не увезет тебя в перспективную столицу. *впрочем, она в Мехико никогда сама и не стремилась. Оказавшись в чужой стране, сама не поняла, как попала в Пуэрто-Лобос. Город располагался на побережье, был малочисленным, пустым и почти без признаков цивилизации. Но на момент ее бегства из США, это было то, что нужно. Ей хотелось максимально раствориться, стать невидимкой, чтобы одержимый хрен пойми чем маньячный отчим не нашел даже ни одного ее следа*

- Хотя вряд ли Мать Настоятельница захочет выделить еще одну вакансию. Только и слышно, что финансирования у приюта никакого. *она поджала губы, вздохнула, отправив очередную картофелину в ведро* Кстати... на следующей неделе приедут какие-то шишки из местной администрации *Микаэлла закатила глаза* Придется опять корпеть на кухне ради праздничного обеда. Уж сестра Летисия точно не отвяжется. *впрочем до этого еще было полно времени, а вот до вечера, на который они уже выстроили планы, оставалось все меньше. Картошка убавлялась как-то медленно, несмотря на то, что Аманда взялась помогать.
Пока они продолжили за беседой заниматься делом, в кухню зашла еще одна воспитанница. Худощавая высокая брюнетка со слегка раскосыми глазами и очень тонкими чертами лица. Лусия была ровесницей Аманды, но разительно отличалась не только внешностью, но и своим гадливым характером. И как бы Микаэлла не старалась, у девчонок то и дело случались стычки. И вот та сейчас, остановившись на пороге, обвела их обеих недовольным взглядом, скривив губы*

- Sí, ahí estás. (Ага, вот ты где.) *обратившись к Аманде, адресовала ей кислую мину* Obviamente estás sufriendo de nuevo. La hermana Teresa te estaba buscando. ¿Dónde dice ese holgazán que debería haber terminado en la cocina hace una hora y hacer la limpieza en nuestra habitación de mujeres? ¡Hoy es tu turno, García! ( Очевидно опять страдаешь фигней. Сестра Тереза тебя искала. Где говорит эта бездельница, которая должна была еще час назад закончить на кухне и заняться уборкой в нашей женской спальне? Сегодня твоя очередь, Гарсиа!) *ей не нравилось то, что все приютские дети имели одну несчастную фамилию Лопес на всех, а эта выскочка была какой-то особенной.*

- Me está ayudando. Terminemos y nos vamos. (Она мне помогает. Закончим, и уйдет.) *Микки махнула рукой в ее сторону, дав понять, что она тут может тоже устанавливать правила. Но ее темные глаза полыхнули, когда противная Лусия парировала в ответ*

- Entonces tal vez debería decírselo ahora... ¿Dónde has ido esta noche? Lo oí todo. Y no vas a ninguna parte, así. (Тогда, может, мне уже сейчас стоит рассказать... Куда вы намылились сегодня вечером, а? Я все слышала. И никуда вы не пойдете, вот так-то.)

- Я не знаю чем он занимается, он не любит об этом говорить. Да мне как-то и... Без разницы. *пожала плечами, задумавшись о Матео в очередной раз. Да, они иногда виделись, иногда целовались, иногда он плел ей о том, что будет потом когда-нибудь, но Аманда... не вдохновлялась. Все это вообще было как-то не для нее, вся эта жизнь, эти люди, что ее окружали, иногда казались Аманде инопланетянами со своим видением жизни. И нельзя сказать, что видела в себе что-то особенное, нет... Просто не таким, как Матео, она видела своего принца на белом коне. Если вообще видела. Слова о том, что в приюте вакансий нет, заставили расстроенно помрачнеть. Нет, конечно... Поэтому еще годик и ее отправят на все четыре, дав с собой только узелок на палочке, ну или можно напроситься и поучаствовать в программе усыновления еще разок, сняться в шоу, попроситься в приемную семью, чтобы например, напороться на такого дивного отчима, какой попался Микки. Бросив взгляд на подругу, мельком вспомнила о ее истории и подумала, что ей... грех было жаловаться. Лучше не иметь родителей вовсе, чем иметь таких. В этом она была готова сочувствовать подруге вечно.
Отвлеклась, когда в кухню вошла Лусия. Их ярко выраженный конфликт не был секретом, и это с учетом того, что Аманда сама по себе не росла конфликтной девочкой. Хотя иногда замечала за собой какую-то особую вспыльчивость, под действием которой могла бы и мышьяка в тарелку бросить этой Луси, когда она особо ее бесила. Прям закипала... Прямо жесть*

-Y tú, ya veo, ¿no tienes ningún negocio? ¿Ya se han vuelto a hacer todas las camas de los niños? ¿Qué tal Edmundo? ¿Lo hizo esta noche, ya limpió o fue a ver a la hermana Teresa y le preguntó al mismo tiempo?  (А у тебя, я смотрю, дел нет совсем? Уже все койки у мальчиков перестелила? Как насчет Эдмундо, он сегодня ночью обделался, убрала уже или пойти у сестры Терезы спросить заодно? )*ее испанский был даже лучше артлэндовского, на котором у нее прослеживался легкий акцент. Аманда ядовито отозвалась, сузив глаза, глядя на Лу. Ее голубые смотрели неприязненно, хотя и старалась меньше обращать внимания. Но эта язва тоже не отказывала себе в удовольствии сцепиться языками, а на последние ее слова Ами дернулась, испытав рвение вломить ей, но осталась сидеть на месте, обменявшись с Микки взглядами*

- ¿Que eres? ¿Y que escuchaste? Sí, probablemente lo mismo que escuché aquí el otro día, déjame pensar ... (Да что ты? И что же ты слышала? Да, наверное то же, что и я слышала тут на днях, дай подумать..). *тронула кончиком ножа подбородок, и выплеснула* Al mismo tiempo, cuéntale a la hermana Leticia cómo juegas de noche. ¿Qué, dices mentira? Me importa un bledo, ¿pero quizás tú también me desenganches? (Заодно расскажи сестре Летисии, как ты рукоблудничаешь по ночам. Что, скажешь вру? Мне это не зачем, особенно, если уж кому-то в чем-то признаваться.)

* Аманда встала, но сумев сохранить в меру невозмутимый вид, сделала это только для того, чтобы взять еще несколько картошин для чистки. Нарочно. Чтобы эта гадина не думала, что она испугалась ее слов о сестре Терезе или ее угроз. А уж тем более от мысли о том, что ее волшебный план покинуть это место хотя бы на пару часов может рухнуть, девушка была готова убить любого, кто хотел этому плану помешать.*

- Eres tan extraña, Lucia ... Michaela confirmará que a veces solo estás hablando tonterías. Por ejemplo, así ... Que podría irme a algún lado sin permiso. ¿ESTOY? La chica más obediente de la parroquia.( Ты такая странная, Лусия... Микаэлла подтвердит, порой ты несешь просто забористую чушь. Например, как то... Что я могла бы куда-нибудь отсюда уйти без разрешения. Я? Самая послушная девочка прихода. Сестры знают об этом.) *и да, несмотря на то, что у нее мало с кем из детей были хорошие отношения, Ами вела себя смиренно и порядочно. А уж в ее вполне безобидных мечтах места никаким Лусиям не было точно*.

- ¿Qué??? ¿Qué dijiste, García? Sí, tú... tú... (Чтооооо??? Что ты сказала, Гарсиа? Да, ты... ты...) *Выражение лица Лусии было даже сложно описать, когда та услышала самые позорные и... и... нелепые обвинения в свой адрес! Она побледнела, затем мгновенно покраснела, позеленела, а глаза буквально таки налились кровью. Девушка захлопала губами, как рыба, выброшенная на берег, лихорадясь от возрастающего в ней гнева. А затем прытко подскочив к одной из плетеных корзинок, в которых лежали овощи для обеда, она схватила несколько морковин и принялась швырять их в обидчицу, выкрикивая*

- ¡Mentirosa descarada! ¿Cómo te atreves??? Me acusan... índice.. ¡así! ¡En lo que haces tú misma! ¡Peor aún! Con su Mateva! ¡Te lo contaré todo! ¡Lo vi! Al igual que tú y él, ¡ah, eres un injerto! La trabajadora social de Artland. ¡Toma, aahahahahah! (Наглая лгунья! Как ты смеешь??? Обвинять меня в... в... таком! В том, чем занимаешься сама! Еще хуже! Со своим Матевой! Я все расскажу! Я видела! Как ты и он, ах ты приживалка! Гастарбайтерша артлэндовская! Получи, аааахахаха!) *когда одна из морковок зарядила противнице по носу, Лусия обрадованно подпрыгнула, выхватывая еще орудия.
Микаэлла признаться слегка опешила от перепалки девчонок, не улавливая толком всего смысла от их быстрого разговора, ибо ее испанский все еще оставлял желать лучшего. Но когда в ее подругу полетели овощные снаряды, она и сама не выдержала, закричав*

- ¡Oye! ¿Estás loca? ¡Basta ya! Amanda! Y tú... (Эй! Ты рехнулась? Сейчас же прекрати! Аманда! А ты...) *но девушка, судя по всему, не собиралась стоять и терпеть того, что в нее прилетает, и в ход пошел еще не очищенный картофель.* ¡Estás loco! Eso es... (Вы сошли с ума! Это же...) *но ей только и оставалось, что ретироваться чуть в сторону с поля боя, так как схватка пошла нешуточная. Лусия уже схватилась за лук, когда вся морковь была раскидана по полу, и принялась метать его еще хлеще вереща*

- ¡Eres una chica asquerosa y depravada! ¡Estás jodiendo con tu Mateo delante de nuestras hermanas! Tú... Tú... ¡Lo vi! ¡Dejaste que te tocara el pecho! ¡La arrastró a través de tu vestido, chupándose los labios en la cara! ¡Qué vergüenza! ¡Qué vergüenza! ¡Qué vergüenza! (Ты развратная отвратительная девица! Ты развратничаешь со своим Матео под носом у наших сестер! Ты... Ты... Я видела! Ты позволяла ему трогать тебя за грудь! Он мял ее через твое платье, присосавшись к лицу губами! Позор! Позор! Позор!) *ее вопли разносились по всему первому этажу, и было немудрено, что их очевидно услышали все. Микаэлла все же смогла подскочить к Лусии и напрыгнула на нее, отнимая хренов лук, как раз в тот момент, когда в кухню вошла сестра Рамона. Ее громкое "ааааах" прозвучало громом, который сам по себе и остановил это безумие. Микки застыла с вырванными из пальцев Лусии луковицами, а та же в свою очередь окаменела от вида шокированной монахини, которая едва слышно, но строго произнесла*

- ¿Qué está pasando aquí? No... ¿lo arreglaron? (Что здесь происходит? Что вы... тут устроили?) *ее широко раскрытые глаза обвели территорию с раскиданными овощами и напрочь выкипевшим на плите луковым супом.*

- Hermana Ramona, hermana, ¡es ella! (Сестра Рамона, сестра, это все она!) *Лусия с самыми настоящими слезами подскочила к ней, заламывая руки* ¡Ella comenzó primero! Ella... ¡iba a escapar hoy! ¡Con mi Mateo! ¡A la playa! ¡Y hacer obscenidades! ¡Ella siempre está con él! (Она начала первой! Она... она собиралась сегодня сбежать! Со своим Матео! На пляж! И заниматься непристойностями! Она всегда с ним ими занимается!) *ее острый и злобный взгляд метнулся в сторону Аманды. Ядовито и навзрыд добавила* ¡Puede comprobarlo!!! Y ella también está conmigo... calumniar... (Можете ее проверить!!! А она еще на меня... клеветать...) *и принялась нарочито громко рыдать, упав на колени, и теребя подол рясы сестры Рамоны, которая ничего не понимала, но от того ее вид становился лишь еще суровее. Она пристально и возмущенно взирала на Аманду, не понимая вообще что тут опять творилось. Между этими девочками то и дело возникали конфликты, и уже никто не знал до конца, кто из них прав, а кто виноват. Микаэллу спрашивать было бы бесполезно, ибо та весьма близко дружила с Гарсиа. Сестра Рамона процедила сквозь зубы*

- Las dos me siguen. A La madre de la Abadesa en la celda. Y tú... (Вы обе за мной. К Матери Настоятельнице в келью. А ты... )*кивнула Микаэлле*  Limpia esto.(Приберись тут).

- Yo? ¿Por qué yo? ¡Es Lucía! Qué demonios... (Я? Почему я? Это все Лусия! Какого черт...) *и она не договорила, получив звонкую и смачную пощечину от монахини, глаза которой запылали злостью еще сильнее*

- NO EXPRESARSE EN LA CASA DEL SEÑOR! ¡Serás juzgado por tus pecados! Inmediatamente haz el asunto! ¡Las dos me siguen! (НЕ ВЫРАЖАТЬСЯ В ДОМЕ ГОСПОДНЕМ! За грехи твои судима будешь! Немедленно займись делом! А вы обе - за мной!)

-¡Oh basura! ( Ах ты шваль!) *выругалась, даже не задумавшись о том, чтобы извиниться перед Богом, когда Лусия швырнула в нее морковку, и от неожиданности Аманда не успела увернуться. Та больно долбанула ее по носу, девушка взвыла, и ярость закипела мгновенно. Все! Ей надоело это терпеть! Эта гадина постоянно лезла к ней, она... Она ей завидовала! Они постоянно обменивались колкостями, но иногда все выходило за рамки. И вскочив, схватив картошку, она принялась швыряться ею что было силы, от чего загремели кастрюли и тарелки, куда прилетали овощи*

- Estoy haciendo ?! ¿Estoy haciendo esto? ¡Eres tú quien está sudando con Mateo todos estos años, es PARA EL QUE ESTÁS FOLLANDO, di que no? (Я занимаюсь?! Это я занимаюсь?! Это ты потеешь по Матео все эти годы, это ПО НЕМУ ТЫ РУКОБЛУДНИЧАЕШЬ, скажешь Нет?!) *их вопли на повышенных тонах были слишком привлекательными для чужих ушей, и приход сестры был неминуем. Только замахнулась очередной картошиной, чтобы зарядить в голову этой чокнутой, медлила только потому что Микки попыталась помочь ей, но сестра Рамона остановила их. Аманда остервенело швырнула картошину обратно в ведро, а затем вздрогнула, когда Рамона залепила Микки пощечину. Черт... Чувство вины накатило мгновенно, с сожалением посмотрела на подругу, понимая, что ей досталось из-за нее. Чертова Лусия! Чертов приют! ЧЕРТ ЧЕРТ ЧЕРТ!!! Из чувства оскорбленности готова была упомянуть дьявола много раз, лишь бы еще больше насолить тем, кто считал ее какой-то недостойной.
Ей, бывало доставалось от матери настоятельницы, все из-за склок с этой же Лу. В остальном Аманда всегда вела себя прилежно, и ее вообще было мало в чем упрекнуть, а тут! Но девушка не задумалась о том, что слова Лусии о ней кто-то возьмется принимать в серьез. Сидя в своей долбанной башне Рапунцель, она была целомудреннее некуда.*

- Madre, todo es muy serio, estos bribones ... ( Матушка, все очень серьезно, эти негодницы... ) *сестра Рамона вошла в келью главной в этом приюте, втащив обеих девушек под руки внутрь. Аманда, поджав губы, строго смотрела перед собой, полностью игнорируя Лу, которая что-то вякала, пока их тащили. Достала ее... ДОСТАЛА УЖЕ В КОНЕЦ!!! Вырвала бы ей ее гнилой язык, и Бог не покарал бы ее! До всего ей было дело, цеплялась к ней по поводу и без повода, не шлось ей мимо кухни спокойно, захотелось НАГАДИТЬ! Гадина...
Мысленно проклинала Лусию, пока Рамона в красках повторяла все реплики, что услышала от кричавших девушек, в красках описав и их схватку, но Аманда, пораженная до глубины души несправедливыми претензиями, начала вмешиваться в речь*

- ¡Todo esto NO ES VERDAD! ¡Lucía miente descaradamente! El hecho de que está vomitando, puedo confirmar no solo a mí, ¡sino que las chicas de la habitación escucharon lo que estaba haciendo! Y estoy en el refugio todo el día, ¡todos lo saben! ¡Y ningún Mateo ha estado aquí por casi tres años! ( Это все НЕПРАВДА! Лусия нагло лжет! То, что она вытворяет, могу подтвердить не только я, но и девочки в спальне слышали, чем она занимается! А я целыми днями в приюте, все знают! И никакого Матео в помине тут нет уже почти три года!) *да и причем тут он вообще! В сердцах вырвала руку из руки сестры Рамоны, сделав от нее шаг в сторону, и скрестила руки на груди, встав в защитную стойку, сердито сдвинув брови, голубые глаза разъяренно горели* Madre, ya me conoces, ¡nunca he hecho nada malo! Y Lucía se aferra constantemente a mí, ¿qué le he hecho? (Матушка, вы меня знаете, я ничего плохого никогда не делала! А Лусия постоянно цепляется ко мне, что я ей сделала?!)

*Пока сестра Рамона тащила их обеих к Настоятельнице, Лусия продолжала верещать, рыдая напропалую. В то время пока ее противница метала молнии гнева, она выбрала роль жертвы и отлично с ней справлялась. Эта гадина налетела первой! Выплюнула ей в лицо какую-то несусветную ересь и обвиняла ее в греховном грехе.*

- ¡No, ella está mintiendo! ¡No hago nada así, madre! Yo ... yo generalmente, yo (Нет, это она лжет! Ничего подобного я не делаю, Матушка! Я... я вообще, я...) *ее лицо уже распухло от слез, но исподтишка она то и дело бросала злобные косые взгляды в сторону этой треклятой Гарсии.* ¡Secretamente comete adulterio con su Mateo! ¡Yo vi! Él viene de noche y ella ... ella ... (Она тайно прелюбодействует со своим Матео! Я видела! Он приходит ночами, и она... Она...) *Лусия сделала страшные глаза, как будто сообщала о пришествии Сатаны на землю обетованную* Ella le estaba mostrando sus senos! ¡Desnudo! Lo vi, lo vi yo mismo, ¡fallo en este lugar! (Она показывала ему грудь! Голую! Я видела, видела это сама, провалиться мне на этом месте!) *и победно сверкнув глазами, девушка вновь принялась стенать о том, как ее оклеветали, и какая эта Гарсиа лицемерная гадюка.
Мать Настоятельница выслушала их обеих, если таковым можно было назвать распознавание связной речи в девичьих воплях, и тяжко выдохнула. Эти особы давно не внушали ей доверия. Причем обе. Причем просто потому, что за ними обеими не было замечено ничего предосудительного, кроме их бесконечных обвинений друг друга. Остальные девочки тепло отзывались о них обеих, поводов сомневаться в пристойности каждой вроде бы и не было, но... их отношения настораживали и уже порядком надоели ей. Преподобная мать Августа знаком руки заставила обеих воспитанниц замолчать, и медленно заговорила сама*

- Bueno ... ambos me están obligando a ir al extremo. Esto no puede durar para siempre, incluso ... si solo les queda un año para existir juntos. Ambos serán castigados y ... Revisados ​​por médicos. ( Что ж... Вы обе вынуждаете меня пойти на крайние меры. Это не может продолжаться вечность, даже... если вместе вам осталось существовать всего один год. Вы обе будете наказаны и... Проверены врачами.) *видя, как полыхнули девичьи лица, уныло пожала плечами* Es tan agradable para el Señor amonestarte. Y acabo de expresar su voluntad ... Y por hoy ... Cada uno de ustedes va a un cuarto oscuro. Siéntate y piensa en tu comportamiento. Ora por la salvación de tus almas pecaminosas. (Так угодно Господу, чтобы вразумить вас. А я лишь озвучиваю его волю... А на сегодня... Каждая из вас отправиться в темную комнату. Посидеть и подумать над своим поведением. Помолиться за спасение своих грешных душ.) *Темной комнатой считался маленький чулан на верхнем этаже возле самой лестницы на чердак. Затхлое, душное и кромешное помещение без единой капли света было создано для того, чтобы такие непокорные умы успокаивались и находили смирение.* No hay nada que hacer, has elegido este camino por ti mismo. Lucía será la primera en cumplir su condena. Cuatro horas de silencio y oración. Siguiente ... Amanda. (Ничего не поделать, вы сами выбрали себе этот путь. Первой отбудет наказание Лусия. Четыре часа тишины и молений. Далее... Аманда.) *она за секунду задумалась, взвешивая обвинения. Рукоблудие против прелюбодеяния... И добавила* Hasta la mañana. Y luego, el Dr. Laporte lo examinará. Ustedes dos. Y rezaremos para que la venganza de hoy por la mentira sea suficiente. De lo contrario ... tendré que tomar medidas mucho más duras. (До утра. А после - доктор Лапорт осмотрит. Вас обеих. И будем молиться, чтобы сегодняшняя расплата за ложь оказалась достаточной. Иначе... Мне придется принять куда более жесткие меры.)

*Лусия еле сдержалась, чтобы победно не расхохотаться. На тебе! Получила? Свою ночную голосисечную прогулку на пляже с этим недоумком Матео!*

-¡Está mintiendo, madre! ¡ES UNA MENTIRA DESCARADA! ( Она лжет, матушка! ЭТО НАГЛАЯ ЛОЖЬ!) *почти закричала от того, как очередные гадости сорвались с языка мерзкой Лусии. Что еще она выдумает?! Что дальше!!! Их конфликт и без того нагнетался столько времени, а сейчас он вообще выплеснулся через край. Как так можно? Быть такой мерзкой лгуньей!!!
И когда настоятельница озвучила свое решение, выдала им обеим наказание, сказала, что их еще и отправят... к врачу, Аманда ощутила, как у нее щеки стали просто пунцовыми, даже сердце скатилось куда-то в пятки. Ч-то?.. За все годы ее проживания здесь в темной комнате была от силы пару раз, и все из-за той же Лусии. Темная комната представлялась ей чем-то страшным и невыносимым, как будто... Их отправляли в ад, который провоцировал самую конкретную клаустрофобию. Кромешная темнота и мольба о пощаде... Ее детское сердце еще тогда еле выдерживало и пару часов. Сейчас... Ее глаза налились страхом, а от мысли, что еще и врач... Какой врач? Проверит что? Было очевидно. Злорадная Лусия, кажется, даже ухом не повела, что - уже проверялась раньше?! Блудница!!! Захотелось орать во всю глотку, но ее сдавило подступившими слезами. Аманда моргнула, справляясь - нет, нет... Она не плачет. Не плакала никогда, и плакать не будет. Сколько бы ее ни обижали, напрасно не обвиняли, она никогда не плакала!!! И не станет! Отчаянно выпалила*

- No voy! ¡No he hecho nada! ¡Nada de lo que dijo Lucía! ¡Dios lo vio todo!!! (Я не буду! Осматриваться доктром, я ничего не сделала! Ничего из того, что сказала эта Лусия! Бог все видел!!!) *доктор Лапорт был старым и неприятным, его приглашали для более старших девочек, изредка, когда те либо тоже (хотя почему тоже?!) косячили, либо заболевали какими-то женскими проблемами. У нее таковых не было, и от мысли, чтобы ей пришлось вот так... Стыдно и позорно раздвигать ноги перед старым пусть и врачом, чтобы доказать неправоту Лусии, у Аманды затряслись руки. Она не будет! Не будет и все! Никому не позволит прикасаться к ней, она не монашка и не собиралась ей быть! В глазах серьезно щипало, но нет, она не поддастся! Сестра Рамона попыталась вывести ее, но девушка взбрыкнула, и та перехватила ее за руку уже грубо*

- ¡Ya basta, García! Basta, estás siendo indigno de nuestra alumna, teme a Dios. López, ve a la habitación oscura ahora mismo, volveré por TI cuando llegue el momento. García, sí... Cálmate... ( Так, хватит, Гарсиа! Довольно, ты ведешь себя недостойно нашей воспитанницы, побойся Бога. Лопес, сейчас же отправляйся в темную комнату, я вернусь за тобой, когда придет время. Гарсиа, да... Успокойся ты...)

- ¿Por qué le crees?! ¿Por qué?! ¡No hice nada! No lo haré... ¡No voy a aparecer a los médicos! ¡No tengo que hacerlo!!! (Почему вы ей верите?! Почему?! Я же ничего не делала! Я не буду... Не буду показываться врачам! Я не обязана!!! ) *ее страх вперемешку с отчаянием выплескивался через край. Тогда сестра Рамона, очевидная любительница отвешивать оплеухи, размахнулась и залепила пощечину теперь и ей. Аманда пискнула, схватившись за щеку, и замолчала, зажмурившись от того, как та запылала*

- Cállate, desvergonzada, ¿cómo no te avergüenzas?! ¿Cómo te comportas, cómo te atreves a avergonzar a aquellos que han estado protegiendo tu alma durante tantos años?! ¡Vamos! ( Замолчи, бесстыжая, как не стыдно?! Как ты ведешь себя, как ты смеешь позорить тех, кто оберегает твою душу столько лет?! Пошли! )*и решив, что рассчитывать на смирение Гарсии не приходилось, она повела ее в одну из пустующих комнат, где вознамерилась запереть, пока не придет ее очередь отмаливать грехи. Впрочем, пришло время начинать уже сейчас. Сестра Рамона затолкала непослушную девушку в небольшую пустую комнату, и заперла ее, констатировав через дверь*

- ¡Te sentarás aquí! Llegaré en cuatro horas y te llevaré a un Cuarto oscuro, ¡mientras tanto, reza, niña! Reza por tus pecados... ( Ты будешь сидеть здесь! Я приду через четыре часа и отведу тебя в темную комнату, а пока молись, девочка! Молись за свои грехи...)

*И ушла, оставив девушку в комнате, где Аманда, еле дыша, взвыв, ударила ногой в дверь, а затем закрыла лицо ладонями, прислонившись к стене спиной. Ну зачем... За что! Почему с ней вообще все это происходило, в этом Богом забытом месте, где никто никогда не верил ей, потому что... Никто никогда не любил! Она должна была извиняться... Ни за что! Ни в чем не будучи виноватой! Ни в чем... Сцепила зубы, сев на пол, и притянула колени к груди, положив на них голову. Аманда закрыла глаза, и зашептала спасительную мантру, которая отличалась от навязываемых молитв* Меня здесь нет. Меня здесь нет... Нет, нет, меня здесь нет... *как будто все происходило не с ней. Как будто это была не ее жизнь*.